Pacho Alonso y Enrique Bonne

Хотел рассказать о свежекупленном диске Пачо Алонсо, но оторвать этого певца от его друга и многолетнего соавтора Энрике Бонне не вышло, поэтому небольшой пост про Алонсо плавно перерос в длинный пост про обоих сразу Про Алонсо многие, думаю, слышали в связи с пилоном, а вот про Энрике Бонне, истинного творца пилона – вряд ли, хотя сына его, товарища Крупского тимба-певца Анхеля Бонне, у нас знают наверняка. Параллельно, или скорее даже контрапунктом, вплелась тема Ибраима Феррера... впрочем, хватит забегать вперёд

Начиналось всё в Сантьяго. Певец Пачо Алонсо (22.08.1928 – 28.08.1982) – местный уроженец (хотя мать была пуэрториканкой), музыкальную карьеру начал около 1945 года как исполнитель, главным образом, болеро; утверждают, что на его вокальный стиль сильно повлияло знакомство с молодым композитором Хосе Антонио Мендесом и зарождавшимся тогда движением «филин». В 1951г. в составе оркестра саксофониста Мариано Мерсерона пел вместе с Бени Море; в 1952 уже создаёт собственный оркестр Pacho Alonso y sus Modernistas, продолжая параллельно работать и с Мерсероном, с которым в 1954г. вышла его первая пластинка “Cha-Cha-Cha de la Reina”. Именно через Мерсерона он и познакомился с другим нашим героем, композитором, а также пианистом, перкуссионистом и певцом Энрике Бонне, написавшим пару вещей для этой пластинки. Бонне родился поблизости, в Сан-Луисе, в 1926г. и рос в атмосфере классической музыки (его мать была учительницей игры на ф-но); в 1947г. семья перебралась в Сантьяго, где молодой человек, рано начавший сочинять музыку, быстро нашёл единомышленников, в том числе и Алонсо. Тогда и началась дружба Алонсо и Бонне, продолжавшаяся до самой смерти певца в 1982г.

В 1958г. Алонсо, Бонне, ставший его пианистом или тимбалеро (в зависимости от обстоятельств), и часть оркестра Алонсо перебираются в Гавану; оркестр тогда уже назывался Pacho Alonso y sus Bocucos, и второй голос там пел Ибраим Феррер. Алонсо пишет и поёт музыку для гаванских «парадных» карнавальных компарс (петь на карнавалах он начал ещё в Сантьяго), выступает на радио и телевидении; в 1958г. записывает пару болеро-хитов с сантьягским оркестром Чепина, в 1959-м выпускает пластинку с оркестром Бебо Вальдеса, а в 1960-м получает «золото» за альбом “La Pachanga” (революции революциями, а танцевать кубинцам подо что-то же надо! ). В это время Бонне продолжает писать для Алонсо болеро и гуарачи, а параллельно собирает собственный перкуссионный проект под названием “Los Tambores de Oriente” (позднее “Los Tambores de Enrique Bonne”), объединивший более 50 (!) перкуссионистов и исполнявший в гаванских кабаре сантьягскую конгу (как положено, с коническими конголезскими барабанами «bocú» вместо тумбадоров – откуда и слово Bocucos, кстати), бембé и прочую афро-кубинскую музыку. Оркестр этот был таким мощным, что, говорят, вдохновил самого Пельо Эль Афрокана на создание подобного кабаре-проекта, из которого появился вскоре ритм мозамбик. Впрочем, плотно заняться своим перкуссионным проектом Бонне смог только после смерти Алонсо.

В 1963г. вышел первый сингл (“Baila José Ramón”) с новым ритмом пилóн, придуманным изобретательным Бонне; по его объяснению, это название связано со ступой (pilón) для кофе, «работе» которой подражает партия тимбалес – хотя лично я слабо понимаю аналогию, у моей кофемолки другие приколы Эта несколько тяжеловесная ритмика (включающая обычно также орган вместо ф-но и характерную прифанкованную партию баса) быстро завоевала широкую популярность, и группа Алонсо много выступает, гастролирует и записывается, активно «пилоня» сон, гуарачу, болеро и даже некубинские жанры, такие как калипсо и меренге. В 1967г. группа радикально меняет состав и переименовывается в Pacho Alonso y sus Pachucos. Los Bocucos продолжали (и, кажется, продолжают и сейчас) работать самостоятельно; с ними до своего временного ухода «на пенсию» в 1991г. пел «за главного» Феррер, между нами говоря, не особо популярный в те годы, хотя и незаслуженно.

С конца 60-х Бонне и Алонсо придумали, кроме пилона, ещё пару «новых ритмов», сейчас благополучно забытых: «гуарачистый» сималé и «сон-монтунистый» упа-упа. Самым стойким оказался пилон, хотя здесь стоит заметить, что одну из первых симале, “Guajira Simalé” авторства Алонсо, переиграл в 1979г. в Нью-Йорке Ларри Харлоу, до которого она «дошла» через кавер-версию от Orquesta Aragón. Со своим винегретом из старых и новых ритмов оркестр Алонсо (где Бонне, в основном, играл на тимбалес) немало поколесил по миру, выступив в 1962г. даже в Концертном зале им. Чайковского в Москве, известном своим репертуарным консерватизмом; Феррер рассказывал, что они тогда зависли в Москве из-за "Карибского кризиса", но зато удостоились чести поручкаться с Никитой Сергеичем Солидную географию гастролей обеспечивала безупречная репутация артистов у кубинских властей: хотя в исполнении всяких фанфарных «аста-сьемпре-командантов» Алонсо, вроде бы, замечен не был, но лирики/бытовики тоже ж нужны любому режиму

Конец у сказки вполне себе благополучный: после смерти Алонсо оркестр возглавил его сын, пианист, певец и аранжировщик, предварительно переименовав его, по доброй семейной традиции, в Pachito Alonso y sus Kini Kini; теперь там же поют внуки, Кристиан и Рей. Это вам не Феррер, который ради прокормления своих 11 детей вынужден был подрабатывать на подённо-сапожной ниве, и оторвался в гонке на выживание лишь совсем уж на старости лет...

Предлагаемый сборник Алонсо, выпущенный в Канаде, включает песни (большинство – авторства Бонне), исполнявшиеся в разное время с разными составами. Сборник охватывает все периоды творчества певца, от раннего «болерошного» до позднего «упа-упового», хотя вещи 50-х годов (например, “Que me digan feo”, один из самых первых хитов певца, или “Yo no quiero piedra en mi camino”, записанная им впервые с Бебо Вальдесом в виде ча-ча-ча) здесь приводятся в более новом исполнении. Подробностей на эту тему на вкладыше, к сожалению, нет, есть только биографическая статья про Алонсо от почтеннейшей Марии Тересы Линарес (прилагается). Есть также жанровые определения, кажется, адекватные - так что вы сможете познакомиться и с симале, и с упа-упой


Pacho Alonso – Rico Pilón (1991, Artex / EGREM)
тыц

После смерти друга Бонне выпустил в 80-е годы пару пластинок со своим перкуссионным проектом; в «особый период» проект несколько было притих, но вскоре «оттаял» с симпатичным и остроумным альбомом «перкуссионного сона». Нашёл этот альбом в сети; там можно услышать те самые барабаны бокý, а на вещах в жанре конга – пресловутую «тромпета/корнета чина», напоминающую звуком восточные этнические кларнеты вроде аргола. Среди прочих интересностей альбома, таких как художественный свист, интересно отметить жанровое определение querequeté, не раз здесь встречающееся. Ничего не смог найти об этом жанре, и в связи с другими исполнителями это слово в сети не встречается; пишут только, что на Кубе так называют один из видов ночных сов Скорее всего, налицо очередной пример «жанротворчества» Бонне; при чём тут совы – Бог знает, может, их уханье вдохновило Бонне как-то ночером, как когда-то кофейная ступа

В 2007-м на EGREM вышел сборный трибьют этому плодовитому композитору (“Homenaje a Enrique Bonne”) с участием самых разных людей, исполняющих его песни, включая его сына Анхеля. Нечасто, надо сказать, музыканты удостаиваются такой чести ещё при жизни...


Enrique Bonne y sus Tambores – Son en Percusión (1996, EGREM)
тыц

До скорого!